А. И. Гучкову поступила телеграмма из Томска от местного отдела партии, где сообщалось, что «легализация собраний отдела воспрещена…»156. Вникнув в ситуацию, подключил Столыпина П. А., вслед за этим Гучков А. И. получает телеграмму уже от Томского губернатора, где сообщалось, что никаких препятствий для партии не чинилось и вообще нет никаких проблем. В связи с этим А. И. Гучков направляет 12 октября 1906 года письмо Ю. Н. Милютину: «Или все губернаторы лгуны, или лгуны все председатели наших отделов»157. Судя по всему, томские коллеги по партии, рассчитывая на дальность расстояния от Томска до Санкт-Петербурга и невозможность проверить фактическую ситуацию на местах, решили вместо реального дела продемонстрировать имитацию кипучей деятельности, а недостатки в собственной работе списать на «противодействие» властей. Как говорится, не они первые, не они последние. Эта «традиция» активно работает до сих пор.

Надо отметить, что А. Гучков и другие руководители партии, помимо создания и раскручивания сетевой организационной структуры, основной упор в ведении избирательных кампаний делали на информационные ресурсы. В первую очередь на создание собственных газет. Уже в 1906 году они имели более 50 газет в самых разных губерниях страны. Газеты издавались в таких городах, как Ровно, Воронеж, Екатеринослав, Казань, Кострома, Рига, Минск, Москва, Нижний Новгород, Санкт-Петербург, Самара, Севастополь, Томск и в ряде других крупных городов158. В Омске октябристы контролировали газету «Степь»159, а в Томске с 1 января 1906 года по декабрь 1907 года выпускали газету «Время»160.

Газета «Время» принимала активное участие в общественно-политической жизни губернии. Размещала агитационные материалы на выборах депутатов Государственной Думы. «За царя, за свободный народ, за неделимую Россию, выбирайте выборщиками кандидатов Томского отдела «Союза 17 октября»161. Активно борется с конкурентами — кадетами162. В том числе и издевательскими памфлетами на кадетов. Например: «Зигзаги» (у ростовщика).

Ростовщик: Что, молодой человек, опять на вексель хотите просить? Много и так ведь уже за вами!

Кадет: Отдам… как только в офицеры произведут… непременно отдам.

Ростовщик: Да под что теперь вам давать-то? Под автономию окраин брали, под свободу стачек и бойкотов брали, под социализацию земли тоже. Под что же берете?

Кадет: Под царствие небесное, которое наследуют все записавшиеся в нашу партию…»163.

Публиковались речи лидеров партии, в частности А. И. Гучкова от 5.11.1906 года164, были публикации по внутрипартийной работе, в том числе о партийной дисциплине165. В доступной стихотворной форме газета доносила основной смысл программы:

Вперед!

Пора насилье прекратить,

Пора под сению закона

Свободной жизнию зажить,

Не зная крови, слёз и стона.

Говоря о серьёзном потенциале Томского отдела «Союза», следует отметить, что во многом он обеспечивался активной ролью в нём профессуры Томского университета166.

8—12 февраля 1906 года в Москве проходил I съезд «Союза 17 октября». Съезд собрал около 400 делегатов, более 150 приглашенных гостей, почти 20 корреспондентов от различных газет167. На съезде с большой речью выступил А. И. Гучков. В переполненном зале делегаты, казалось, ловили каждое слово, сказанное Александром Ивановичем. Его речь была яркой, эмоциональной. «Так больше жить нельзя!» — звучит с трибуны. Речь прерывается аплодисментами. Он говорит, что «всем нам одинаково казалось, что главной причиной всего нашего социального и политического зла есть абсолютизм, опирающийся на бюрократическое правление. И мы вступили в борьбу против этого абсолютизма, этого неограниченного самовластия и произвола бюрократии…»168 В выступлении А. И. Гучков приводит много примеров, говорит про войну, раскрывшую «гнойные раны приказного режима». «…Абсолютизм, опирающийся на бюрократический сгнивший строй, довел нашу родину до всех унижений и бед».

Определяя место «Союза» среди других партий, отмечает: «…доктринёрство крайних партий, их оторванность от всей исторической жизни России оттолкнули нас от них…» Закончил он свою яркую речь всеобщим призывом: «Мы переживаем страшный кризис. Врачевание дальше откладывать нельзя, и не настоящему кабинету министров произвести это врачевание и вывести нас на путь спасения…». Речь окончилась при несмолкаемых аплодисментах169.

Вскоре после съезда началась активная фаза по выборам в Первую Государственную Думу. Итог по результатам был не такой, на который рассчитывали партийные лидеры. Было избрано 16 депутатов. Сам Александр Гучков в Думу не прошёл. Тем не менее это был определенный успех. Из десятков созданных партий, принимавших участие в выборах, лишь немногим удалось пройти в Думу, «Союз 17 октября» был одним из них. Была создана фракция, был создан своего рода «плацдарм» для будущих атак.

Недостижение желаемого результата не привело в уныние Александра Ивановича, он не опустил руки, а еще энергичней развивал партийную работу. Анализировал, делал выводы, менял тактику.

Жизнь Первой Думы оказалась недолгой, всего 72 дня. Так что вскоре появилась возможность вновь испытать свои силы, свои наработки. При этом Александр Гучков активно поддерживал роспуск Первой Государственной Думы. Очень красноречивые воспоминания о составе первой Государственной Думы оставил генерал В. Н. Воейков. Он описывает встречу в Зимнем дворце 27 апреля 1906 года императора Николая II с членами нового Государственного Совета и Государственной Думы первого созыва. «Во время всей церемонии я видел перед собой собрание „лучших людей“ России, как тогда называли первых избранников народа… Скоро эти лучшие люди показали себя вовсю. По-видимому, еще до начала какой бы то ни было работы некоторые из них только и думали, как бы (по нашему военному выражению) нахамить».

Когда депутаты Государственной Думы, приглашенные на высочайший выход по случаю ее открытия, шли согласно церемониалу по залам Дворца в Тронный зал, они невольно останавливали на себе всеобщее внимание своими фантастическими костюмами: на одном из них, дворянине Тверской губернии, был лиловый спортивный костюм с короткими брюками и красным галстуком, толстые чулки и горные ботинки; в руках он держал соломенное канотье. По-видимому, он, как и некоторые из его коллег, долго обдумывал костюм, подходящий для выражения презрения к светским условностям. Проходя через Гербовый зал, где находились в своих великолепных придворных русских платьях городские дамы, один из депутатов обратился к своему спутнику со словами: «Что это? Мы находимся в зоологическом саду?» Сказано это было демонстративно громко170.

Не менее красочно эту же встречу описал известнейший юрист А. Ф. Кони, член Государственного совета. «Я еду домой со смутным чувством, сознавая, что присутствовал при не совсем ожидаемом для многих участников погребении самодержавия. У его еще отверзтой могилы я видел и трех его наследников: государя, Совет и Думу. Первый держал себя с большим достоинством… Второй — жалкое и жадное сборище вольноотпущенных холопов — не обещает многого в будущем, несмотря на свою сословную и торговопромышленную примесь… Но Дума, Дума — что даст она? Поймут ли ее лучшие люди лежащую на них святую обязанность ввести в плоть и кровь русской государственности новые начала справедливости и порядка, как это успели сделать со